Вытеснит ли газовая сделка ЕС-Азербайджан Россию из европейских энергетических проектов?

Антон Евстратов

Подписанный между ЕС и Азербайджаном «газовый меморандум» открывает новые перспективы региональной политики. 

Соглашение предусматривает двукратное увеличение поставок  азербайджанского газа в Европу до 2027 года. Таким образом, к этому времени Старый Свет предполагает получать не менее 20 млрд. кубометров газа из Азербайджана по газопроводу TANAP – через Турцию.  При этом уже к 2023 года ожидается повышение объемов поставок с 8,5 до 12 миллиардов кубометров. Таким образом Евросоюз стремится максимально диверсифицировать газовую зависимость от России в условиях украинского кризиса и ужесточения противостояния стран Запада с Москвой. 

Прежде всего, и в краткосрочной перспективе мера носит в большей степени политический характер, т.к. в целом ЕС необходимо не менее 500 миллиардов кубометров газа, 40% которых до сих пор покрывалось РФ. Даже в случае выполнения всех плановых показателей меморандума, он станет крайне незначительным фактором в достижении Европой энергетической безопасности. Тем не менее, с одной стороны, азербайджанские поставки следует воспринимать не только сами по себе, но и в сочетании с другими альтернативными российским источниками топлива – алжирским и катарским, а также как важный шаг к интеграции Азербайджана и далее – государств Центральной Азии в энергетические проекты Евросоюза с соответствующими политическими дивидендами обеим сторонам. 

Помимо соглашения с Азербайджаном, европейская дипломатия успешно ведет и другие переговоры. В частности, премьер-министр Италии Марио Драги договорился о поставках в в страну газа из Алжира в объеме около 20 млрд. кубометров в текущем году (причем чуть менее 14 млрд. уже поставлено в страну). Канцлер ФРГ Олаф Шольц встретился с президентом Египта Абдель Фаттахом ас-Сиси, который выразил намерение углубления энергетического сотрудничества с Германией.  Президент Франции Эммануэль Макрон, в свою очередь, встречался с коллегой из ОАЭ Мухаммадом бин Заидом Аль-Нахайяном и также договорился об углублении сотрудничества в сфере энергетики.

Уже сейчас имеются вопросы, касаемо возможностей Азербайджана к двукратному наращиванию добычи газа. Более того, для перекачки указанного количества топлива в Европу необходима модернизация азербайджанской газопроводной инфраструктуры. Впрочем, последняя проблема решаема – именно на это решение ЕС уже пообещал Азербайджану инвестиции в размере 250 миллионов долларов. Однако второй вопрос впрямую увязан с первым.

Теоретически Азербайджан может значительно увеличить добычу газа, однако на это потребуется дополнительное время, средства и приложение изрядных технических усилий. Вместе с тем интерес к поставкам своего газа по азербайджанскому трубопроводу в Европу давно проявляет ряд государств Центральной Азии. Прежде всего, это Туркменистан. О намерении обеспечить транзит туркменского газа через Азербайджан и далее – Турцию, в Европу не раз высказывались и азербайджанские и туркменские спикеры, нередко – достаточно высокого уровня. Однако в последнее время изрядную степень заинтересованности в данном вопросе стала проявлять Турция. Еще в июне соответствующее высказывание допустил вице-президент республики Фуад Октай, который назвал 3 варианта доставки туркменского газа в Азербайджан, откуда он может поступать по TANAP. 

Во-первых,  речь идет о строительстве транскаспийского трубопровода, во-вторых, — об увеличении своповых поставок через Иран, и в третьих – о сочетании трубопровода и нефте перевозящих судов. 

В попадании туркменского газа в Азербайджан заинтересованы и Туркменистан, и Азербайджан, и Турция, и ЕС – причем эта заинтересованность возникла давно. 

В 1999 году был представлен проект строительства транскаспийского газопровода консорциума Shell,  Bechtel и GE, однако он временно перестал быть актуальным вследствие обнаружения в Азербайджане значительных запасов газа, способных удовлетворять спрос и соседних Грузии и Турции, и даже некоторых стран ЕС.

 В настоящее время ситуация кардинально меняется, но к имевшимся ранее препятствиям для реализации проекта газопровода через Каспийское море добавляется и ряд новых – прежде всего, это позиция России, стремящейся не допустить даже незначительной конкуренции своему газу со стороны центральноазиатского, а также действующий статус Каспийского моря, не дающий возможность строить подобную инфраструктуру без согласия всех прикаспийских стран. Учитывая, что Россия и Иран гарантированно выступят против инициативы, можно охарактеризовать вероятность ее реализации как мифическую.

По той же причине, а также и вследствие дороговизны проекта, нет смысла всерьез рассматривать и сочетание кораблей и короткого трубопровода, о котором говорил Октай. 

Интереснее выглядят своповые поставки, когда сначала туркменский газ поставляется в Иран, а затем уже иранское топливо идет в Азербайджан в том же количестве. Однако здесь есть 2 препятствия. Во-первых, Иран обложен санкциями и в целом занимает анти западную позицию в своей внешней политике. Особенно обостриться данный вектор может после сближения Тегерана с Москвой и обещанного последней инвестирования иранской экономики. Во-вторых, даже при самом благоприятном развитии событий с политической и технической (серьезной модернизации имеющихся между ИРИ и Азербайджаном трубопроводных мощностей) объемы поставляемого туркменского газа вряд ли превысят 2,5-3 миллиарда кубометров в год, что не покрывает имеющегося недостатка. Кроме того, в случае, если Россия почувствует даже гипотетическую конкуренцию со стороны туркменского газа, ей вряд ли будет сложно убедить иранскую сторону отказаться от расширения своповых проектов с Азербайджаном и Туркменистаном. 

В этой связи целый ряд экспертов не публично высказывает мысль о том, что де-факто через Азербайджан в Европу может поступать российский газ.  Под видом азербайджанского ЕС не станет облагать его санкциями, а такие страны, как Болгария и Северная Македония смогут удовлетворить свои потребности (по газопроводу TAP). Вместе с тем не будут обделены и традиционные потребители азербайджанского газа – Грузия и Турция. Россия, в свою очередь, компенсирует свои потери через «Северный поток» и некоторую часть санкционного ущерба. Считается, что именно этой возможностью объясняется лояльность российской стороны Азербайджану и Турции в региональных процессах, в частности, в деле армяно-азербайджанского урегулирования.  К примеру, Москва так и не выразила отношения к перманентным азербайджанским обстрелам территории Армении, дала возможность ВС Азербайджана занять село Парух в Арцахе, а также не отреагировала на разрушение памятников советским полководцам на территориях Нагорного Карабаха. Вместо этого глава МИД РФ посещал в Баку, а русские туристы, несмотря на отдельные инциденты, по-прежнему отправляются на турецкие курорты. Учитывая, что до сих пор Азербайджан, подписавший с РФ накануне начала украинской спецоперацией союзническую декларацию, ни разу не проявил себя в качестве российского союзника, можно предположить, что смысл указанного документа, прежде всего, состоял в данной газовой рокировке. Косвенным свидетельством верности такого предположения могут служить доли российских компаний в азербайджанском нефтегазовом секторе. В частности, месторождение Шашдениз на Каспии на 10% принадлежит российскому Лукойлу, что уже стало поводом для критики данной сделки рядом европейских политиков, экспертов и общественных деятелей. 

Немаловажным фактором упомянутой критики послужило и то, что при наличии многочисленных доказательств нарушения Азербайджаном прав человека и репрессий на его территории, ЕС подписал с Баку соглашение, не поставив перед режимом Алиева никаких предварительных условий по проведению реформ в этой области. 

Вместе с тем для России подобного рода игра выгодна лишь в краткосрочной перспективе, т.к. в долгосрочной она может быть попросту вытеснена из нефтегазовых проектов региона. Азербайджан и Турция получат развитую газопроводную сеть и возможность экспортировать в Европу невиданные ранее объемы газа, а российское топливо в перспективе и при изменении геополитической конструкции может быть заменено азербайджанским, туркменским, либо (в наиболее долгосрочном видении) казахстанским.  Это приведет и к политическим потерям Москвы, место которой окончательно займет Турция, а также стоящие за ней и зависящие от нее и Азербайджана государства Евросоюза. Вне сомнения, на данный момент такого не предвидится – Россия контролирует региональные процессы, и этот контроль станет более успешным после подключения к ним на российской стороне Ирана, но подобного рода игра требует от РФ высокой степени профессионализма и значительного  политического капитала, что может присутствовать не всегда. В свете вышесказанного примечателен последний инвестиционный контракт Роснефти с иранской NIOC  на десятки миллиардов долларов. Учитывая, что после ядерного соглашения Иран должен вновь выйти на мировой нефтяной рынок, российский нефтяной гигант окажется неотъемлемой частью этих процессов. Если энергетическая изоляция РФ со стороны Запада продолжится, и Москва направит свои ресурсы на азиатские рынки, то посредством Ирана и того же Азербайджана она останется важным актором и в цепочке европейских поставок. 

Автор: Антон Евстратов (российский историк, публицист и журналист, проживающий в Армении, преподаватель кафедры всеобщей истории и зарубежного регионоведения Российско-Армянского университета в Ереване).