Восприятие на Ближнем Востоке внешней политики США и методов и форм противостояния ей в регионе

Aвтор статьи: Антон Евстратов

Предательство Соединенными Штатами сирийских курдов, спровоцированный Вашингтоном новый виток конфронтации с Ираном, не стихающее противостояние между йеменской Ансар Аллах и всеми американскими союзниками Аравийского полуострова, так и не выведенные американские воинские контингенты из Афганистана и Ирака. Это – далеко не полный список внешнеполитических «достижений» администрации действующего президента США Дональда Трампа на Ближнем Востоке.

И это притом, что именно Трамп в преддверии выигранных им президентских выборов активно примерял на себя роль «голубя мира», обещая вернуть американские войска домой и отказаться от непосредственного вовлечения своей страны в проблемы за ее пределами.

Более того, в ходе своего первого заграничного визита, целью которого стал саудовский Эр-Рияд, Трамп произнес речь, в которой заявил, что роль США в решении ближневосточных проблем теперь станет вспомогательной, а ответственность за будущее региона должна лежать на его государствах.  В итоге численность американских войск на Ближнем Востоке в следующие годы… увеличилась аж на 14 тысяч человек, а на законопроект об ограничении прямого американского участия в войне в Йемене самим президентом было наложено вето.

Единственное, на чем сказался «новый вектор американской политики» — это положение курдов Сирийских демократических сил на северо-востоке Сирии, которых американский лидер… попросту предал, отдав на съедение туркам. И если бы не активное противодействие администрации президента Башара Асада, России и Ирана, турки наверняка бы воспользовались открывшейся «возможностью».  Впрочем, и те американские войска, которые были выведены с курдских территорий Сирии,  домой, в США, не вернулись, а всего лишь перешли иракскую границу и остались на территории региона.  Параллельно с этим еще 2 тысячи американских солдат и офицеров, вопреки «миролюбивым» речам Трампа, отправились рисковать своими жизнями в Саудовскую Аравию – вообще-то очень богатое государство, обладающее своими собственными, достаточно мощными вооруженными салами, да еще и известное систематическими нарушениями столь любимых в США прав человека на своей территории.

Как заявил по этому поводу ведущий американский журналист Даниэль Ларисон, даже если саудовцы полностью оплатили эту активность Соединенных Штатов, она сама по себе равносильна превращению части вооруженных сил США в наемную силу правительства Саудовской Аравии, что должно быть неприемлемо для американского народа. И это – не говоря о продолжении продажи саудовскому режиму, ведущему одну, и постоянно угрожающему развязать другую (с Ираном) войну, американского оружия на сотни миллиардов долларов!

Из всего приведенного можно сделать совершенно логичный вывод о том, что в настоящее время Соединенные Штаты Америки ради своей, зачастую, сиюминутной выгоды, не только не останавливают своей перманентной активности на Ближнем Востоке, но и не останавливаются на этом пути перед манипулированием мировым сообществом и предательством своих же собственных союзников.

Вне сомнения, такого рода деструктивная роль Соединенных Штатов в регионе вырисовывалась отнюдь не в президентство незадачливого Трампа. Американская внешняя политика демонстрирует очень строгую тенденцию к исторической преемственности и долгосрочному стратегическому планированию (иногда на десятилетия), поэтому происходящее в регионе в настоящее  время – не что иное, как вершина этого айсберга.

Впрочем, надо понимать, что американская политика на Ближнем Востоке идет по пути ужесточения методов и средств достижения целей. Ее в целом можно разделить на три этапа. Если в 1945-1971 году США действовали в регионе относительно мягко и по большей части «пряником», стремясь вытеснить оттуда Великобританию, то с 1971 по 1979 гг. Вашингтон начал строительство собственной архитектуры безопасности в регионе, опираясь на лояльных и относительно сильных по региональным меркам союзников – Турцию, аравийские монархии и шахский Иран. Эта конструкция была разрушена Исламской Революцией в Иране, вводом советских войск в Афганистан, а также гражданской войной в Йемене, и далее США перешли к политике «кнута» —  зачастую откровенной агрессии.

Сначала они буквально наполнили оружием иракский режим Саддама Хусейна в ходе войны того против Ирана. В ходе этой войны имел место и ряд актов прямой агрессии против Исламской республики (в частности, затопление несколько кораблей ИРИ и сбив иранский пассажирский лайнер над Персидским заливом). Впрочем, уже вскоре «друг и союзник» Саддам перестал быть для Вашингтона таковым, и под предлогом защиты Кувейта против иракского диктатора была проведена операция «Буря в пустыне», обрушив на его страну всю мощь американских войск и их европейских и региональных  союзников.

Дальше – больше. В 2001 году США вторгаются в Афганистан, а в 2003-м – в Ирак, уничтожая правившие там режимы (надо отметить – тоже отнюдь не ангельские, однако хотя бы каким-то образом стабилизировавшие ситуацию в обеих республиках), и ввергнув обе страны в пучину хаоса, войны всех против всех и перманентного экономического коллапса. И если богатый нефтью Ирак еще более-менее воспрянул несколько лет назад (хотя американские войска на его территории остаются до сих пор, а теракты продолжаются), то афганское правительство до сих пор не контролирует большую часть территории своей страны.

Впрочем, прямые войны – тем более на таком отдалении от американской территории, а также содержание за морями крупных воинских контингентов – дело затратное, даже для такой крупной экономики, как американская. Данные факторы предопределили успех двух президентских кампаний Барака Обамы, который пообещал воздержаться от агрессивных внешнеполитических действий и первым «решил» вернуть американских солдат, служивших в Ираке и Афганистане, домой.

Обещания оказались ложью – имело место лишь сокращение контингентов в обеих странах, а прямое военное вмешательство в другие заменило косвенное – так возник феномен «Арабской весны», впрямую затронувший народы Ливии, Сирии, Йемена и других стран. В сухом остатке, именно «Арабская весна» породила «Исламское государство» как крупную военно-политическую силу и возродило «Аль-Каиду»,  прошедшую своеобразный ребрендинг и ставшую «Джабхат ан-Нусра» (сейчас – Хайат Тахрир аш-Шам).

Примечательно, что пока косвенное участие в свержении неугодных политических режимов давало свои плоды, данный метод США вполне удовлетворял, однако как только они наткнулись на неприступную в этом отношении сирийскую твердыню, где правительство Башара Асада устояло, они вновь перешли к военному вмешательству. Стоит напомнить, что, помимо поддержки на территории Сирии радикальных исламистов (как впрямую – через турецкую и иорданскую территории, так и косвенно – посредством тесного союза с Саудовской Аравией и Катаром), Соединенные Штаты несколько раз наносили ракетные удары по арабской республике, а затем, без согласования с ее правительством, ввели в северо-восточную часть САР свой воинский контингент. Это – не просто противоречие обещаниям Обамы, это – прямая военная агрессия против суверенного государства, которое до сих пор не осуждена на международном уровне и, естественно, не наказана.

Вся система международных отношений после 1991 года, когда рухнул альтернативный полюс силы в виде Советского Союза, находящаяся в прямой зависимости от Соединенных Штатов, устроена таким образом, что нет четкого определения, кому нельзя проводить референдумы о независимости (как это имело место в Арцахе, Южной Осетии, Абхазии, Приднестровье или Крыму), включать в свой состав субъекты международных отношений, изъявившие соответствующее желание (Армения с Арцахом, Россия с Крымом), обеспечивать безопасность собственной территории, кому – можно. Тем не менее американские союзники (Косово, Турция), очевидно, чувствуют себя в этом отношении вольготнее, чем не связанные с Вашингтоном столь тесно государства.

Однако меняются геополитические и экономические реалии. США снова начали беспокоить увеличившиеся траты на военные мероприятия за морями, не мог не дать последствий и выход Вашингтона из «ядерной сделки» с Ираном,  а верные сирийские курды возместить эти траты, естественно, не могли и не могут. Вывод был сделан ясный и четкий – не можешь платить – погибай. Тут же президент Трамп вспомнил и о том, что у его страны перед курдами не было никаких обязательств.

Надо полагать, что в непубличных консультациях с лидерами СДС ранее говорилось иное – иначе сложно себе было бы представить само возникновение курдской автономии на северо-востоке Сирии. Немаловажным моментом здесь явилось и стремление американского лидера сохранить ключевого регионального союзника США – Турцию, начавшую проявлять самостоятельность и изрядно этим осложняющую американцам жизнь. Вместе с тем Анкара была и остается членом НАТО, покупателем американского оружия. По всей видимости, противоречия между турецкими устремлениями и американскими требованиями еще даст о себе знать в виде куда более серьезного конфликта, чем нынешний сирийский, но сейчас стороны к такого рода столкновению не готовы.

В то же самое время Саудовская Аравия – пусть и агрессор, причем весьма наглый и требовательный, покупает только одного американского оружия по контрактам на 110-120 миллиардов долларов (и это – не считая сопутствующих расходов, которые увеличивают эту сумму более, чем вдвое). В данной связи показателен случай с атакой ракет и дронов йеменских хуситов («Ансар Аллах») на нефтеперерабатывающие заводы королевства. Беспилотники и ракеты смогли без труда миновать американские системы Patriot , стоящие на вооружении у саудовцев, и поразить цели. В результате высшие офицеры американской армии вынуждены были буквально оправдываться перед мировым сообществом (а на самом деле – перед королевством), очевидно, столкнувшись с риском потерять следующие выгодные контракты.

Какие выводы можно сделать из ситуации?

Во-первых, очевидно, что политика Соединенных Штатов на Ближнем Востоке в течение значительной части 20-го века приносит народу региона часто неоднозначные последствия — военные конфликты (Ирак, Сирия, Афганистан), гуманитарные катастрофы (Йемен). Ирак), экономические проблемы (Иран, Сирия).

Во-вторых, этот приказ не сложился при президенте Трампе и даже до него. Это общий вектор американской внешней политики после Второй мировой войны.

В-третьих, основная цель такой политики — доминирование в качестве имперской державы в регионе во всех сферах — экономической, политической, идеологической. Стать союзником Соединенных Штатов — значит принять это господство, как и монархии Персидского залива. Быть американским союзником и проводить независимую политику — это метафизическое противоречие. Яркий пример — Турция последних лет.
В-четвертых, все заявления американских политиков того или иного калибра о «выводе войск» или «усилении роли региональных игроков» являются политическими манипуляциями, либо для внутреннего использования (накануне выборов), либо с целью манипулирования упомянутые игроки и решение вполне конкретных задач.

В-пятых, американская политика на Ближнем Востоке, однако, не ограничивается грубой военной силой и политическим давлением и имеет много методов. Это работа с оппозицией и организация революций и прокси-войн (военных операций с чужими руками), вовлечение необходимых государств в амбициозные экономические, политические и военные проекты и т. Д. Однако цели полного доминирования Вашингтона во всех сферах жизнь региона ни один из этих методов не отменяет.

Все эти выводы не могут не привести к тому, что региональные государства сформулируют актуальную в настоящее время политическую задачу — противодействовать той или иной форме внешнеполитических устремлений Америки. Однако эта проблема не может быть решена без ряда последовательных мер, среди которых:

1) Четкое понимание и понимание целей Вашингтона в регионе

2) Создание блока региональных государств, которые не согласны с доминированием США. На данный момент костяком такого блока могут стать Иран, Сирия, Ливан, Йемен, частично Ирак. Таким образом, концепция «шиитского полумесяца», наиболее эффективного на данный момент геополитического проекта соответствующей направленности, неоднократно озвучивалась ранее.

3) Активная работа с лояльными общественными группами стран, связанных с Соединенными Штатами, в частности с шиитскими меньшинствами стран Персидского залива, арабским населением Израиля и другими, с целью заручиться его симпатией и усилить антиамериканский дискурс в этих странах. состояния.

4) Альянс и партнерство с влиятельными внерегиональными игроками с похожими целями. Теперь это Россия и Китай. Первое из-за территориальной близости и военной мощи является приоритетным. Однако экономический потенциал Китая также важен в нынешней конфронтации.

5) Развитие не только политической и военной, но и экономической интеграции между странами указанного блока (в этом отношении актуален российский проект Север-Юг, а также китайский «Один пояс — один путь»).

Кредит изображения: AP

(Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат только автору и не обязательно отражают редакционную политику и взгляды World Geostrategic Insights).

Читать на английском: Perception in Middle East of US foreign policy and methods and forms of opposition to it