Aвтор статьи: Антон Евстратов
Перепалка лидеров Армении и Азербайджана на полях международных форумов дает основание делать прогнозы о изменениях в формате Карабахского урегулирования.
Слова президента Азербайджана Ильхама Алиева на проходившем в Сочи Валдайском форуме «Карабах — это Азербайджан!» В ответ на резонансное заявление премьер-министра Армении Никола Пашиняна «Карабах — это Армения» вызвали резонанс в обществе обеих стран. и вскоре привело к развитию этого обсуждения.
Так, к примеру, азербайджанский политолог Тофиг Аббасов заявил о том, что упомянутыми словами Алиев «обнулил» политический баланс Армении. По мнению специалиста, приведенные затем азербайджанским президентом показатели российско-азербайджанского сотрудничества выявили серьезный перевес в пользу Баку, а значит – все меньшие шансы Еревана на удержание Нагорного Карабаха в своей де-факто юрисдикции.
Согласна с данной точкой зрения и заместитель главы Baku Network Гюльнара Мамедзаде, по мнению которой, высказывание Алиева стало очередной иллюстрацией того, что в карабахском противостоянии «Армения не победит».
В то же время армянская сторона – как в Армении, так и в самом Нагорном Карабахе, восприняла слова Алиева с нескрываемой иронией. В частности, научный сотрудник Центра Кавказоведения Университета им. Месропа Маштоца Овик Аванесов отметил, что данное выступление – не более, чем очередное подтверждение антиармянского дискурса, царящего, как во внутренней, таки во внешней политике Азербайджана. Более того, ученый заявил, что формулировка Алиева является маркером не прекращающейся агрессии Баку в отношении народа Арцаха (Нагорный Карабах), что является уголовным преступлением даже с точки зрения Уголовного кодекса самого Азербайджана – в частности, его 101-й статьи.
Также ряд армянских ресурсов (к примеру, Infoteka24), отметили, что заявление о Карабахе азербайджанский лидер сделал в то самое время, когда в Баку проходили акции протеста, которые были разогнаны полицией. В этой связи слова Алиева были (далеко не в первый раз) восприняты в Ереване как вполне очевидная попытка отвлечь азербайджанское общество от насущных внутренних проблем и переключить его внимание на внешнеполитическую повестку, отыгрывать которую подобного рода высказываниями, обвинениями и претензиями можно если не бесконечно, то очень долго.
Сам Алиев, очевидно посчитавший, что высказался по Армении недостаточно полно или не столь сильно, как мог бы, продолжил диалог с армянским премьером на полях заседания глав государств-членов СНГ в туркменском Ашхабаде. Там президент Азербайджана обвинил Армению в поддержке фашизма и почитании в качестве национального героя Гарегина Нжде, памятник которого был со скандалом установлен несколько лет назад в центре Еревана. Эти слова, помимо упрека Армении, следует рассматривать и как реверанс в сторону России, одним из магистральных векторов исторической науки и внешней политики которой является осуждение преступлений германского нацизма и его союзников, а также недопущение возрождение нацистских и фашистских идей как политического дискурса.
Тем самым азербайджанский лидер сделал попытку в очередной раз вбить клин в и без того усложнившиеся в последнее время (на фоне скандала с арестом пророссийских политиков – Кочаряна и др., противоречий в ОДКБ, а также отказа РФ от выдаче Армении беглого генерала Миграна Погосяна, прошлогоднего повышения цен на газ и т.д.) отношения между Россией и Армении.
Вместо этого Алиев сделал… настоящий подарок своему оппоненту Николу Пашиняну. Последний прямо на месте жестко и категорично ответил президенту Азербайджана, сказав, что Нжде боролся против турецкой оккупации армянских земель вместе с русскими офицерами, а его смерть во владимирской тюрьме также не следует воспринимать как следствие антироссийских деяний – ведь там, как и в системе ГУЛАГа вообще, погибли и многие выдающиеся русские политические, общественные и военные деятели.
Если вспомнить, что именно Демократическая республика Азербайджан в 1918 году была союзником турок и, таким образом, сражалась, как против того же Нжде, так и против воевавших на его стороне русских офицеров, то становится очевидным, что исторические факты были поставлены высказыванием Пашиняна на место. Однако главным следствием слов армянского премьера, были, конечно же, политические дивиденды, которые он получил от них у себя на Родине, где личность Нжде традиционно популярна.
Никола Пашиняна поддержали не только его сторонники, но и часть армянского общества, ранее критиковавшего его по тем или иным вопросам. Даже лидеры свергнутой Бархатной революцией и лично Пашиняном Республиканской партии Армен Ашотян и Арпине Ованнисян отметили государственное мышление главы правительства. Таким образом, Никол Пашинян в очередной раз утвердился в качестве общенационального лидера.
Стоит отметить, что за полтора года своего руководства Армении Пашинян выступает и действует все более грамотно и уверенно на крупных международных форумах, что является красноречивой демонстрацией совершенствования профессиональных и лидерских качеств армянского премьера. Между тем ранее именно в нехватке опыта в качестве высшего руководителя его упрекали политические оппоненты.
Несмотря на упомянутую словесную перепалку, лидеры Армении и Азербайджана, все-таки были вынуждены сесть за стол переговоров и провести за ним 2 часа. Встреча в Ашхабаде прошла за закрытыми дверями, поэтому о ее конкретном содержании говорить сложно, но после нее в СМИ появились мнения о том, что переговорный процесс по Карабаху может претерпеть некие изменения. Для Армении это означает, прежде всего, появление за столом переговоров представителей самой республики Арцах, как это было до конца 90-х гг. XX в.
Об изменении формата переговоров по Карабаху заявляли ранее и российские спикеры. Так, после упомянутых слов Пашиняна в Степанакерте («Арцах – это Армения, и точка»), один из ведущих российских экспертов по вопросам Армении и Южного Кавказа Модест Колеров обвинил армянского премьера в непродуманности и дерзости его высказываний, т.к. они, якобы, угрожают перечеркнуть всю многолетнюю работу сопредседателей Минской группы ОБСЕ.
Колеров в данном контексте имел в виду то, что в повестке Минской группы подобной высказанной Пашиняном формулировки нет и быть не должно, ибо таким образом устоявшиеся принципы и формат будут дезавуированы.
Подводя итог, необходимо отметить, что, несмотря на популярность точки зрения о том, что на Валдайском форуме «Алиев ответил Пашиняну» и громкие соответствующие заголовки СМИ, на деле ответ имел место именно со стороны армянского премьера. Дело в том, что слова Ильхама Алиева не несли с собой ничего нового – это часть официальной риторики Баку последних 30 лет.
Подобный посыл не раз звучал и в куда более жестких и радикальных формулировках (вплоть до «Иревань – азербайджанский город» и др.). Слова же Никола Пашиняна являются категоричным и четким ответом на такого рода риторику. Более того, как раз высказывание армянского премьера вносит в карабахский дискурс нечто новое – он первым из лидеров Армении сформулировал ее фактическую позицию в Карабахском вопросе, ту, которой она изначально была в период зарождения карабахского движения.
Армения актуализировала вопрос воссоединения Нагорным Карабахом не случайно – в это же самое время на территории самой непризнанной республики заново набирает популярность идея Миацума (арм. «воссоединение»). С ней как магистральной уже создаются новые партии (как, например, «Завтрашний Арцах»). В этой связи стремление армянских властей еще более интегрировать Арцах с Арменией и его отражение на внешнеполитической арене вполне объяснимо и логично.
Читать на английском: The skirmish of the leaders of Armenia and Azerbaijan on Karabakh