Денис Коркодинов – Интервью с Еlie Hindi
Под давлением социальных волнений премьер-министр Ливана Саад аль-Харири был вынужден уйти в отставку. Однако это не настроение протестующих, которые нуждаются в радикальной трансформации всего государства. Между тем президент Ливана Мишель Аун, по-видимому, не готов идти на уступки толпе, предпочитая ждать в надежде, что протестное движение, уставшее от борьбы за власть, само распадется. В свою очередь, это выжидательное отношение ливанского руководства еще больше подвергается критике со стороны протестующих, которые начали требовать революции. Все это свидетельствует о том, что власти не способны нейтрализовать социальные волнения.
Говоря конкретно о World Geostrategic Insights, мы говорили об этом с Эли Хинди (Еlie Hindi), Партией ливанских вооруженных сил, советником по международным отношениям, доцентом по международным отношениям в Университете Нотр-Дам в Луазе.
1. Премьер-министр Ливана Саад аль-Харири под давлением протестного движения подал в отставку. Однако президент Ливана Мишель Аун ещё не начал процедуру формирования нового кабинета министров. В частности, Мишель Аун заявил, что существуют определённые сложности в реализации внутриполитических реформ. О каких сложностях говорил Мишель Аун? Означает ли это, что после отставки Саада аль-Харири официальный Бейрут не намерен идти на уступки протестующих? В случае, если будет сформирован новый кабинет министров Ливана, какой будет его структура? Удастся ли лидерам протеста получить место в новом кабинете министров?
Еlie Hindi — Премьер-министр Ливана Саад аль-Харири колебался более 10 дней, прежде чем уйти в отставку, заявив, что отставка кабинета министров нанесет ущерб стабильности государства и экономике. При этом президент Мишель Аун более 10 дней откладывает консультации по формированию нового правительства, утверждая, что консультации без предварительной координации приведут к большей нестабильности и политическому риску. Министры ливанского правительства и «Хезбалла» ведут переговоры за закрытыми дверями вне пределов официальных учреждений, чтобы попытаться найти способ успокоить улицу, не заставляя их терять контроль над властью, услугами и государственными ресурсами.
Протестующие на улицах очень разнообразны, от крайних левых до крайних правых, и они соглашаются очень мало на те шаги, которые предлагает им правительство. Тем не менее, одна проблема, с которой протестующие согласились и очень четко заявили, заключается в том, что они утратили доверие и уверенность в правящем большинстве и политике, в целом, а также в своей способности правильно управлять страной и справляться с экономическим кризисом. Вот почему они просили кабинет министров уйти в отставку и создать новый кабинет независимых специалистов, которые внушают доверие и могут исправить экономическую ситуацию, проводя необходимые реформы.
Протестующие настаивают на том, что в новый кабинет не должен входить ни один из предыдущих министров и представитель какой-либо политических партий. Тем не менее, у лидеров протеста нет чёткого руководства, которое могло было бы заманивать чиновников на должности.
Если протестующие преуспеют в этом, министры старого правительства и ‘Хезбалла», которые контролировали предыдущие кабинеты, окажутся самыми большими неудачниками на своем уровне.
Таким образом, к сожалению, чтобы иметь возможность завоевать вотум доверия в парламенте, который они контролируют, новый кабинет должен быть в состоянии дать некоторые гарантии основным политическим партиям, что не будет прямых атак на них или их стратегические интересы.
2. 4 ноября 2019 года суверенные долларовые облигации Ливана сравнительно выросли в цене после почти двухнедельных огромных потерь, связанных с протестами акциями. В частности как отмечают аналитики, облигации 2021 года получили наибольший скачок, прибавив 2,12 цента за доллар, торгуясь на 74,375 центов. Связано ли это с отставкой правительства Саада аль-Харири или это проявление устойчивого экономического роста в Ливане? Отразится ли такая тенденция роста стоимости суверенных долларовых облигаций на позициях президента Ливана Мишеля Ауна, который точно никогда не согласится пойти на уступки лидерам протеста? Существует ли риск резкого обвала экономики Ливана в результате протестных акций?
Еlie Hindi — Экономика Ливана явно страдает от структурных проблем и от того, как управление государственными финансами в последние два десятилетия усугубило эти проблемы. С очень высокой себестоимостью сельское хозяйство и промышленность Ливана медленно умирают. Ливан все больше полагается на очень хрупкий сектор услуг, особенно туризм и банковское дело, которому, в свою очередь, нанесен серьезный ущерб: события в регионе, неудачный выбор государственных финансов и, как следствие, привязка ливанской лиры к доллару США. Долг Ливана является одним из самых высоких в мире и превысил 150% ВВП. Вдобавок ко всему этому, за последние 6 месяцев в Ливане был значительно снижен уровень доверия общества к государственной системе, и это привело к самоисполняющемуся пророчеству о коллапсе.
С другой стороны, правительство много обещало в течение многих лет и на конференции CEDRE в Париже в марте 2018 года чётко заявило о своих планах провести серьёзные структурные реформы в государственном секторе в качестве предварительного условия для международного финансирования и поддержки, включая: уменьшение численности занятых в государственном секторе, решение проблемы дефицита электроэнергии, партнерские отношения с частным сектором в области управления электроэнергией, телекоммуникациями, транспортом и другими секторами.
Прошло почти 2 года, и ни одна из этих реформ не была осуществлена.
Таким образом, Ливан еще не получил никакой обещанной международной поддержки.
Сегодня, несмотря на временный рост облигаций, вызванный отставкой кабинета, все показатели ясно показывают, что Ливан уже находится в начале экономического коллапса. В лучшем случае, и в случае, если Ливан действительно получит кабинет независимых профессионалов, которого он заслуживает, и если они примут все необходимые меры, люди могу ожидать, что это поможет остановить дальнейший крах, стабилизировать ситуацию, осуществить необходимые реформы и провести Ливан через очень трудные времена (от 2 до 3 лет), необходимые для начала серьезного «выздоровления» экономики и политики.
Наихудший сценарий — создать кабинет, похожий на своих предшественников, где политическая вражда будет препятствовать проведению серьёзных реформ, в результате чего крах будет намного сильнее.
3. «Хезбалла» является частью политического блока, победившего на выборах 2018 года, который даёт ей контроль над парламентом Ливана, больше всего проиграла в результате падения правительства Саада аль-Харири. В этой связи, какие действия может предпринять «Хезбалла» для укрепления своего влияния в Ливане?
Еlie Hindi — Ушедший в отставку кабинет Саада аль-Харири был действительно лучшим сценарием для «Хезбаллы», поскольку он мог ограничил свою роль экономическими и управленческими делами, тогда как «Хезбалла» получила безграничный контроль над внешней политикой и процессом принятия стратегических решений страны. Кроме того, партия была в состоянии получить дальнейшую легитимность если бы президент и премьер-министр Ливана признали и узаконили полномочия «Хезбаллы» по принятию решений по нескольким стратегическим вопросам, включая войну в Сирии, конфликт с Израилем, переговоры по нефти и газу, отношения со странами Персидского залива.
Тем не менее, военная мощь «Хезбаллы» не может быть использована против протестующих. И чем больше партия будет сопротивляться, тем больше будет реакция против неё, особенно с беспрецедентным количеством демонстраций в пределах своего избирательного округа.
Политическая власть «Хезбаллы» и контроль над политической сценой не зависят от её собственных размеров, поскольку в парламенте у неё 13 депутатов из 128 и 3 министра из 30 (около 10%). Вместе со всеми своими близкими союзниками партия контролирует 45 депутатов и 9 министров.
Настоящая сила «Хезбаллы» проистекает из уступки со стороны блоков президента Ливана Мишеля Ауна (29 депутатов и 9 министров) и премьер-министра Ливана Саада аль-Харири (21 депутат и 6 министров). Это усикпка состояла в том, что «Хезбалла» получала полный контроль над стратегической политикой государства, а правящей большинство в Ливане получало гарантии неприкосновенности их коррумпированного образа жизни.
Таким образом, перед «Хезбаллой» стоит огромная дилемма, когда любой выбор наносит ущерб её контролю над страной. Если бы партия согласилась с требованиями протестующих, она потеряла бы магическую формулу, которая позволила ей контролировать Ливан. Если же «Хезболла» решит силой подавить протестное движение, она потеряет огромное количество внутренней поддержки и будет воспринята как защитник коррумпированных политиков.
В этой связи, действия партии парализованы. Она ничего не может сделать.
Источник изображения: REUTERS/Ali Hashisho
Читать на английском: Lebanon’s inability to neutralize the protest
Читайте по-китайски: 黎巴嫩无力中和抗议